Постараемся несколько восполнить пробел. В романе, бесспорно, есть отдельные интересные мысли, глубокое раздумье о судьбах человечества, богатая фантазия. К сожалению, порою чересчур богатая. Настолько «богатая», что она доходит до абсурда. Об этом и пойдет речь.

И. Ефремов переносит нас в мир будущего — в эпоху, когда покорены недра земли, космос, установлена прямая связь с другими мирами. Создано новое, высшее общество. Во главе его — Совет Экономики (очевидно, по типу нынешнего Госплана) с консультативными органами — Академией Горя и Радости (занятой подсчетами и анализом пролитых слез и улыбок, включая мимолетные), Академией Стохастики и Предсказания Будущего и тому подобными органами. В помощь им придано четыре электронных Вещих мозга.

Усовершенствована земная территория. Для тех, кого не увлекает больше напряженная деятельность Большого Мира, и прочих чуждых элементов отведен остров Забвенья, а для чрезмерно любящих мамаш, «не победивших слепой материнский инстинкт»,— остров Матерей (бывший Ява).

На основе колоссального развития сознательности отмерла семья, сообщает Иван Антонович. Вместо нее возник «долг каждой женщины с нормальным развитием и наследственностью — два ребенка, не меньше». «Теперь нет почти безумной, как в древности, материнской любви».

Упразднены фамилии, имена выбираются по любому понравившемуся сочетанию. Разгадана физиологическая природа любви, которая возникала в «древних областях мозга». Эти открытия дали возможность научным образом влиять на любовь и базировать любовные эмоции «на точном расчете и уверенности».

Вот встретились влюбленные. Помните: шепот, робкое дыхание, трели соловья?.. В будущем же все станет по-иному, уверяет нас фантаст.

Люди стали слишком учеными, и от этого чрезмерно скучными. И объясняются они языком, который подчас трудно понять без фундаментальных технических изданий типа энциклопедии машиностроения. Любовь — чувство, которое тысячелетиями вдохновляло людей, — приобретает «скалярно-векторную форму». В случае отсутствия таковой ее заменяют «вектором дружбы».

Это и есть, по Ефремову, «истинная свобода интеллекта». Ведь предки «не приблизились к пониманию мозговой машины человека, потому что лезли с ножом туда, где нужны были тончайшие измерители молекулярных и атомных масштабов».

Ну, а как живут эти «люди грядущего»?

Простые города, стоящие на земле, уже не для них — «среди градостроителей господствовали два направления архитектуры: город пирамидальный или спирально-винтовой». Первые сравнительно низкие, вторые поднимались на высоту более километра. Вот как выглядели, например, спиральные города. «Каждый виток постепенно поднимался от периферии к центру. Массивы зданий разделялись глубокими вертикальными нишами. На головокружительной высоте висели легкие мосты, балконы и выступы садов». И дальше: «Улицы тоже изгибались по спирали — висячие по периметру города, или внутренние, под хрустальными перекрытиями».

В его «мире науки и техники» все сверхнеобыкновенно. Простой рояль заменен солнечным, играющим только при хорошей погоде. Симфония определяется не мелодиями и гармонией звуков, а… «интегральными угрозами» и цветовой тональностью в 4,750 мю»

И люди — уже не просто люди, а эдакие существа, двигающиеся чуть ли не со сверхзвуковой скоростью. Даже бывшая степенная учительница «устремилась легкой побежкой гимнастки в служебные помещения» после утомительного урока.

Вообще «мир грядущего», сочиненный И. Ефремовым, соткан целиком из математики и техники, пилюль на все случаи жизни. Вы устали — примите «спорамин» и трудитесь без сна несколько месяцев. Хотите усилить внимание — проглотите пилюли «ПВ», желаете загореть — возьмите пилюлю загара «ЗП» и можете не ехать в Сочи. Есть даже комнаты голубых снов, пронизанные успокоительными волнами и музыкой грустных аккордов. Уставшие с дороги принимают настройку у аппарата утренней свежести или комбинированные ванны из электричества, музыки, воды и волновых колебаний…

Кажется, достаточно? Но нет. Автор в изобилии кормит читателя различными алгебраическими формулами и задачами. Попробуйте решить, например, такое уравнение: КРЗ 664456 + БШ 3252?! Что это такое? Оказывается, название планеты одной из мировых солнечных систем. Подобными уравнениями и таинственными техническими терминами густо испещрены страницы книги.

Как, например, справиться с такими задачами?

а) «Получить антигравитационную тень не дискретно, а векториально».

б) «Если поле тяготения и электромагнитное поле — это две стороны одного и того же свойства материи, если пространство есть функция гравитации, то функция электромагнитного поля — антипространство. Переход между ними дает векториальную теневую функцию нуль-пространства…» Что получается в этом случае?

Мы не против фантазии и мечты. Однако мало дать фантастические научные термины, чтобы и произведение стало научно-фантастическим. Ведь оттого, что на каждой странице будут повторяться неведомые оптимальные радианты и туманные математические выкладки с двусторонним анализом и решением, мысль автора яснее читателю не станет.

Жюль Верн тоже, как известно, был большим фантастом. Он писал о подводных и воздушных кораблях, о полетах на Луну и путешествии к центру Земли. Его идеи, многие из которых еще даже не зародились в головах ученых, в то время были фантастикой. Но в романах Жюль Верна нет и намека на ложную ученость и наукоподобие.

А. И. Ефремов предлагает читателям свои «кохлеарные» и «репагулярные» исчисления, научная глубина которых доступна лишь избранным, и выдает это за «особенность романа, не сразу, может быть, понятную читателю». От такой оговорки о «колорите будущего» туманность книги, изданной для молодого читателя, отнюдь не рассеивается.

Мы заканчиваем свой маленький обзор в соответствии с правилами хорошего тона: книга в общем и целом пронизана, говоря словами автора, «музыкой голубых тонов» и, несомненно, при ликвидации биполярной математики и нуль-пространства сможет внести свою лепту в историю научно-фантастической прозы. При этом желательно, разумеется, без «академии Стохастики и Предсказания Будущего», хромкатоптрических красок, листков металла, заменивших бумагу, «вектора дружбы», «пилюль внимания» и прочих наукообразных домыслов. А то, право, читать художественное произведение, вооружившись многотомными техническими изданиями, занятие скучное и непривлекательное, тем более, что и они бессильны разъяснить многие фантастические изобретения глубокоуважаемого Ивана Антоновича.

---------------------

Возвращение в Полемику.